Электронная коммерция давно нуждается в законе, который мог бы максимально ясно определить её место в торговой отрасли. А для этого необходимо чётко определиться в главном — прийти к единому мнению в вопросе, что есть маркетплейс — посредник между продавцом или покупателем или всё-таки торгующая организация, со всеми, вытекающими отсюда, правами и обязанностями?
Поисками ответа занимались участники стратегической сессии «Регулирование: казнить нельзя помиловать», состоявшейся 9 октября в зале «Эксперт». На обсуждение были приглашены представители Госдумы, Минпромторга, различных отраслевых и общественных организаций. Модератором сессии выступил шеф-редактор телеканала РБК Кирилл Токарев.
— Не первый год мы здесь встречаемся в рамках Недели ритейла. И обсуждаем вопрос о маркетплейсах уже не первый год, — отметил модератор, обращаясь к спикерам. — Хотелось бы послушать ваше мнение и вместе поискать ответ.
Казалось бы, ответ лежит на поверхности: маркетплейс — это всё-таки продавец, а не посредник. В соответствии с правовыми нормами, на которых построено законодательство, переход права на товар от продавца к покупателю происходит в момент транзакции, то есть перевода денежных средств за товар. Согласно ныне действующей практике, перечисленные средства за товар поступают на счёт маркетплейса, и лишь после этого происходит взаиморасчёт между маркетплейсом и селлером. Маркетплейс вычитает из общей суммы свои комиссионные, а остальные деньги переводит селлеру. О чём же тогда спорить?
— Цифровая платформа — это инструмент, которым пользуются самые разные отрасли, в том числе и торговая. А маркетплейс — это определённый торговый формат, который тоже нуждается в регулировании. Отвечать за товар должен маркетплейс, ведь он этот товар продаёт. И утверждать, что это не так, что маркетплейст лишь посредник — это не совсем верно , — считает директор департамента внутренней торговли Минпромторга России, председатель Комиссии по созданию условий саморегулирования в электронной торговле Никита Кузнецов. — И здесь важным моментом является качество товара, который реализуется через маркетплейсы. Прежде всего, имеется в виду контрафакт. Сегодня ответственность за товар относят к заботам селлеров. Однако фактически его реализует маркетплейс. Поэтому, считаю, наделить его ответственностью за товар можно и нужно.
Ещё одна проблема, которую озвучил спикер, это правовое положение участников торговли на маркетплейсах — селлеров. Ввиду отсутствия соответствующей правовой базы сегодня маркетплейсы стали как бы законодателями для самих себя. По мнению спикера, это не совсем правильно.
Проблема, связанная с правовым положением маркетплейсов, — это вопрос о самозанятых. Большая часть селлеров представлена на маркетплейсах как самозанятые, и это тоже необходимо прояснить. Работая на маркетплейсах, самозанятые не платят подоходный налог, соответственно, им не идут отчисления в Пенсионный фонд. Эта ситуация также вызывает соответствующую реакцию со стороны регулирующих органов.
— В этом зале я присутствую на обсуждении маркетплейсов уже в третий раз, и ни по одному вопросу консенсус достигнут так и не был, — таким заявлением предварил своё выступление депутат Государственной думы, заместитель председателя Комитета по контролю Дмитрий Гусев. — За последний год появилось как минимум три законопроекта, которые так или иначе касались маркетплейсов. Причём в одном из них защищались права покупателей на маркетплесах, другой законопроект по сути приравнивал маркетплейсы к субъектам торговли, а третий документ, напротив, представлял маркетплейсы как обычных посредников.
Четвёртой попыткой законодателей упорядочить правовое положение маркетплейсов стал законопроект, инициированный Министерством экономики. Он называется «Об электронной экономике». Рассказывая об этом, депутат прибегнул к аллегории:
— Мы представляем посетителя маркетплейса в образе этакого парня в клетчатой рубахе, красных штанах, кедах на босу ногу и с кудрявой головой. Так вот, этого кудрявого необходимо причесать. И здесь нам следует говорить о принципе расчёски, где одно основания, но разные зубья. То есть нужен один общий закон, касающийся электронной платформы как таковой, и отдельно по каждому направлению, так или иначе связанного с платформой.
Необходимость принятия общего закона продиктована в первую очередь необходимостью иметь прозрачные торговые площадки. Чтобы не возникали ситуации вроде той, о которой рассказал депутат. Один из электронных магазинов опубликовал отчёт, в котором 60% прибыли составляли штрафы, накладываемые на селлеров. А что такое штрафы? По сути, это денежные средства, с которых не отчисляются обязательные налоги. Ситуация вопиющая. И здесь без законодателей, точно, не обойтись.
— По данным Минэко, у нас сейчас 10 миллионов человек занято в платформенной экономике, — сообщил депутат. — А по данным того же Минэко, к 2030 году их будет уже 15 миллионов. И вот теперь мы говорим о самозанятых. Сегодня они получают немножко больше, чем их сверстники, работающие на производстве, а что будет через три — пять лет, когда самозанятые начнут массовым порядком выходить на пенсию? Какую пенсию будут получать их сверстники, и какую — они? Из-за самозанятых государство недополучает за год в социальный фонд один триллион рублей. По сути, на маркетплейсах трудовые отношения заменяются режимом самозанятости. И что мы можем получить в итоге?
В том, что маркетплейсы представляют собой именно торгующие оргоанизации, депутат не сомневается. Вопрос в другом: как разрешить противоречие между теми, кто торгует своими товарами — обычными магазинами, и электронными площадками? По мнению Александра Гусева, в законе об электронной торговле следует предложить две модели: первая модель — это торговля, со всеми, вытекающими отсюда, правами и обязанностями, и вторая — это интернет-платформа. Но тогда никаких своих товаров, допускается брать деньги лишь за рекламу и тому подобные услуги.
В ходе обсуждения выяснилось, что у представителей электронной торговли есть своё мнение по поводу нынешней ситуации с маркетплейсами. Да и сама ситуация, по их мнению, не такая уж безнадёжная, как это видится со стороны регуляторов.
— Мы отнюдь не находимся в каком-то регуляторативном вакууме, да и число самозанятых у нас составляет минимальный процент. Мы много инвестируем, особенно в регионах, и создаём там при необходимости рабочие места, — подчеркнул в своём выступлении GR-директор объединённой компании Wildberries и Russ Евгений Этин.
Своя точка зрения на проблему и у директора по взаимодействию с органами государственной власти Ozon Дмитрия Кима.
— Законодателем следует смотреть, прежде всего, на поддержку Ecom, — считает он. — Поэтому я бы призвал не так, что, вот, казнить или помиловать... На мой взгляд, регуляторика на данном этапе должна не только создавать какие-то рамки, но и смотреть, как помочь, чтобы эти цифровые платформы, как упомянул Владимир Владимирович [Путин] в своём послании Федеральному собранию, развивались во всех отраслях экономики и были доступны всем жителям нашей страны, а не только в крупных городах.
Своим мнением о проблеме регуляции работы маркетплейсов поделились вице-президент «ОПОРА России» , заместитель председателя Комиссии по созданию условий саморегулирования в электронной торговле Владлен Максимов, руководитель департамента разработки и поддержки продаж транзакционных продуктов «Альфа-Банк» Александр Горинов, директор по взаимодействию с органами государственной власти сервисов электронной коммерции Яндекс Дмитрий Русаков, генеральный директор компании «Петрович» Евгений Мовчан и другие участники встречи.
В итоге запятая в ключевой фразе «Казнить нельзя помиловать», давшей название стратегической сессии, поставлена так и не была. Общее мнение было — вопрос требует дополнительной проработки. И прежде чем принимать законы, проблему следует рассмотреть и обсудить с самых разных позиций. Насколько быстро сумеют сделать это законодатели, скоро ли будет принят законопроект об электронной платформе и как быстро власть и бизнес найдут приемлемое для всех решение, касающейся электронной торговли, покажет время.